Поставьте на черное - Страница 38

Задумавшись, я пропустил половину вступительного монолога Тараса и сосредоточился лишь тогда, когда тот, поплакав о тяжести финансового года, перешел к основной части обличительной речи. С места в карьер Лев Евгеньевич обрушился на останкинцев, которые-де нагло установили свои лотки почти на границе сопредельных территорий и теперь переманивают клиентов, сбивая розничные цены вплоть до демпинговых.

– Что ты гонишь, Тарас? – выкрикнул на этом месте чернявый останкинский Гуля, он же – Грандов Юрий Валентинович, генеральный директор преуспевающей фирмы «Ле Гранж». – Когда я твоих лохов к себе сдувал?

При этих словах часть присутствующих одобрительно зашумела в том смысле, что за Юрием Валентиновичем и впрямь не замечалось такого позорного жлобства. Окрыленный поддержкой братвы, Гуля еще больше приободрился.

– И насчет демпинта – туфта! – громогласно заявил он, перекрывая шум. – Однозначно. Я типажи в «Олимпийце» беру, как человек, а ты по конторам химичишь. Давай маржу сравним по любому опту. У нас набойки в один и семь, как в договоре, а у тебя, падло, один и три, один и две. Это не я, это ты у нас любитель цены опускать на любую новинку! Нет, скажешь?!

Шум в поддержку Гули еще больше усилился. Из своего белоснежного «Мерседеса» высунулся даже обыкновенно молчавший Батя с Ходынки и важно пробасил: «Правильна!» В миру Батю звали Алексеем Аршиновым. Из десяти последних лет, проведенных на свободе, шесть он отдал книжному делу, управляя магазином «Южный Крест» на улице Макеева.

– К порядку! К порядку! – заверещал в ответ Тарас, потрясая кулаком. – Арбитр, будет сегодня регламент?! Мы собрание или кто?!

Я поднял обе руки, призывая братву к тишине. Мои жесты и визг Тараса помогли нам минут за пять немного утихомирить собравшихся. Я вдруг заметил, что Лев Евгеньевич, несмотря на его вопли, отнюдь не обескуражен таким началом. Глазки его весело сверкали, щечки только разрумянились. Похоже, этот колобок в костюме от Версаче специально запустил сперва явную туфту в надежде раздразнить Гулю и разогреть аудиторию. Так-так, сообразил я. Значит, легкая артподготовка проведена. Сейчас-то он ударит из главного калибра.

И Тарас ударил.

С криком «А это как называть?!» он вытолкнул вперед томившегося позади него лоточника с перевязанной рукой. Под сводами бетонного ангара сразу наступила полная тишина: стало слышно даже как где-то далеко в вольере заскулила овчарка. Что ни говори, козырь был сильный. Многие из приехавших на толковище еще не были до конца в курсе событий на Савеловском и теперь переключи свое внимание с Тараса на раненого продавца. Гуля тут же сник. По его заскучавшей физиономии я догадался, что он жалеет уже о своей несвоевременной вылазке. Факт обстрела торговой точки перевешивал любые разговоры о честных или нечестных набойках на закупочную цену. Одно дело – коммерческие заморочки и совсем другое – открытые военные действия. Тут наш Лев Евгеньевич был безоговорочно пострадавшей стороной и имел законное право на сочувствие и на сатисфакцию.

– Давай-ка, расскажи им, – скомандовал Тарас своему лоточнику и слегка подтолкнул его поближе к краю подиума. Оставшись один на один с внимательной публикой, парень совсем раскис и хнычущим тоном, поминутно запинаясь, стал излагать уже знакомую мне историю про неизвестного автоматчика с маленьким автоматом. Художественным словом парень абсолютно не владел, рассказчик из него был, как из меня – кулинар, но, может быть, именно поэтому повествование имело вид очень убедительный.

Я позволил себе вновь отвлечься. Все мыслимые подробности происшествия на Савеловском мне вчера были изложены, по меньшей мере, четырежды. Сначала меня просветил гордый своим всезнайством Родин, а потом бедняга телефон звонил не переставая. Наряду с обычными разговорами типа «Вы слышали, Яков Семеныч? Тут такое дело…» я удостоился трех неофициальных приглашений на завтрашний арбитраж плюс одного сугубо официального, со всеми уголовными церемониями, которое после трехминутных ответных церемоний и принял. Можете себе представить, как чудно мне работалось под непрерывное телефонное треньканье! Сейчас в моем боковом кармане покоился свернутый вдвое отчет о «Тетрисе» для генерал-полковника Сухарева, и работу свою я считал несколько халтурной. Следовало бы если не прочитать, то хоть по-хорошему пролистать все пять «тетрисовых» книг, а потом сделать что-то вроде резюме на пару страничек. Однако к вечеру голова моя, и без того ушибленная, окончательно опухла от телефонных разговоров. Сил хватило лишь на пять коротеньких аннотаций на полстраницы, да и те я, не мудрствуя лукаво, переписал из самих книг. Ладно, решил я, генерал-полковник перебьется без моих литературных упражнений. Ему ведь что надо? Чтобы не было порнографии и прочих антипрезидентских призывов. Ни того ни другого, насколько я успел заметить, здесь нет. Фантастика, стихи, какая-то проза, какой-то сиквел да еще однотомная энциклопедия. Все в порядке, можете кушать…

Пока я припоминал вчерашнее, раненный в руку парень все жевал свою унылую жвачку, пересыпая трагическое повествование бесконечными «значит», «в общем» и «короче». Само нападение на его многострадальный лоток длилось от силы секунд тридцать-сорок, однако рассказ о нападении продолжался уже минут десять, и конца ему не было. Стараясь не вслушиваться, я начал разглядывать публику. Обладатели роскошных «Мерседесов», «Вольво», «Тойот» и «Ауди» замерли возле своих лимузинов и во все глаза смотрели на пострадавшего лоточника. На самого парня им было, разумеется, начхать, но последствий этого выступления, по-моему, опасались многие. Самыми обеспокоенными выглядели Баграт и Вовчик, контролирующие Химки-Ховрино и район Бескудниково. Багрателян Степан Богданович, фирма «Нейя», и Кучкин Владимир Миронович, АО «Корсар Лтд», еще не окончательно закрепились на своих территориях и пуще всего боялись сейчас любых силовых разборок. Да и остальные, включая гауляйтеров районов Зюзино, Никулино и Беляево (три одинаковых светло-синих «Форда»), не хотели бы сейчас затевать новую грызню. Даже обладатель самого модного сейчас в Европе и Америке автосекционного «Трабанта» несуществующей ГДР, Сан Саныч Немченко по прозвищу Фриц – и тот предпочел бы обойтись без драк. Хотя уж у Сан Саныча, который шестой год контролирует всю измайловскую книготорговлю, тылы попрочнее, чем у трех Тарасов, вместе взятых. Любопытно, а отчего же сам Тарас наш прыгает? Свербит в одном месте? Нет, возразил я самому себе, понять можно и Льва Евгеньевича. Допустим, не поднимет он сегодня кипеж, стерпит наезд, а что дальше? Дальше многие решат, что Тарас спекся, и побыстрее начнут отколупывать от Тарасова суверенитета. Просто инстинктивно. Как рыбка посильнее рыбку послабее – цап! Дарвинизм, как и было сказано.